
Уже тогда, мне кажется, я в нее влюбился — впервые и навсегда. Возможно, именно из-за этого фатального чувства позже развилась во мне робость — любил я ее тайно, боясь признаться, не решаясь даже ухаживать за ней.
Почему-то казалось, что, узнав о моей тайной страсти, эта прекрасная, ироничная и высокомерная красавица жестоко высмеет меня. А о взаимности я даже не мечтал, довольствуясь ролью друга — такая позиция оберегала меня от презрения со стороны Али.
Хотя я прекрасно осознавал, что рано или поздно случится самое страшное — она влюбится. Влюбится не в меня. Это произошло, когда нам было по восемнадцать — подходящий возраст для влюбленности.